Так странно в омут погружать
Свои тревоги, что покоем обернутся
В мгновения блаженных дум
Все к одному, иль к двум
Прилив-отлив... и не вернутся
Так ими дорожить и в ужасе дрожать,
Во страхе потерять,
Что не имел,
И не посмел
Бы никогда
Сказать им «да»,
В мечтах нарисовать

Стихи от Аруны Неры Финн

Не поём мы теперь, просыпаясь

Я давно за собой замечаю,
Много тех, кто со мной согласится,
Что как раньше не ощущаю
По утрам себя вольною птицей.

Подточила румяную молодость
Серо-будничная стихия.
Подменила природную бодрость
Кофеиновая эйфория.

Не поём мы теперь, просыпаясь,
Не трепещет душа, как в полёте,
И вечерняя наша усталость
Плавно в утреннюю переходит.

Стихи Дяди Толи

Уже не страшно знать, что всё, что было мной,
Причастно вечности лишь тем, что в ней исчезнет
И я твержу себе над краем этой бездны:
Прыгай в огонь, прыгай в огонь, прыгай в огонь….
Прыгай в Огонь!

Неукротим сердечный пожар
В пламени гибнет кукольный театр
Рушатся стены, рушится свод
И Коломбина, танцуя, поёт:

«Бедный мой, бедный, смешной Арлекин,
Полно дрожать средь горящих гардин,
Полно цепляться за клей и картон,
Игры окончены — прыгай в огонь!»

Прыгай в Огонь!

Поверь, я знаю всё, что мог бы ты сказать
Не трать слова, они останутся словами
Ты видишь образы, я вижу только пламя
Одно лишь пламя —
И мне нечего терять!

И мне не страшно знать, что всё, что было мной,
Причастно вечности лишь тем, что в ней исчезнет
Гляжу, как в зеркало, в бушующую бездну
О, Коломбина! Я и есть Огонь!

Non moritura, о мой Амарант,
Плавится в пальцах последний кодрант
Кровь прожигает латунный потир
В пламени гибнет наш маленький мир…

Мир обновляется чистым огнём
Мы — саламандры, живущие в нём
Кружится в сполохах лиц хоровод
Театр горит, Коломбина поёт….

Прыгай в огонь!

Текст песни "Прыгай в огонь" группы "Оргия Праведников"
В разбивке фото Белки

Король лишь слушал и речам внимал
(Мольбам не внять — корона не велела).
Да вот с ответом не спешил он в деле
Касательно шута, чью прыть он знал.

К нему ходили часто на поклон,
«Чтоб проучил ехидного мерзавца!» —
Конечно же, чтоб проучил за правду,
Которую являть велел король.

Когда же для шута свистела плеть,
Как сам он утверждал, «то был совет
Изыскивать изящней выкрутасы...»

Но вновь и вновь монарх слыхал рассказ
О том, как со стены в который раз
Шута хотели свергнуть в одночасье.

Стихи Алексея Тихонова

Выходят двое, поправляя маски,
Оставив в запустении трактир:
К нему следов не выведет пунктир,
Пока дымит посёлок от безвластья.

Ни то чтоб не зашли сюда отряды,
Ни то чтоб жители терпели гнёт...
Когда вельможа местный дань берёт,
Бездарна жизнь, который месяц к ряду.

Он держит в тайне ясное, как день,
Но под парчой не скроется кистень,
А горечь вин не стихнет в злате гулком.

Он проводил лукулловы пиры,
В надежде, что судьба не посулит
Свет факелов и ужас переулка.

Стихи Алексея Тихонова

Как из шкатулки балерина,
Стройна, лукава и мила,
Шутя шалунья Коломбина
Мужчин вокруг с ума свела.

Она улыбкой всех пленяла,
Неможно было устоять.
И цвет волос легко меняла,
Не торопясь себя менять.

В её глазах любви искали
Певец, Поэт и Музыкант.
Погибли все. Глупцы не знали,
За отблеск рая принимали,
На дне души кипящий ад.

Стихи Дяди Толи

Мы — дураки, мы королевство дураков,
Мы — люди странных языков и увлечений,
Мы — те, кто правила творит из исключений,
Сбивая с толку всех нормальных игроков,
Ведь дуракам закон не писан —
Какой дурак себе напишет тот закон?

Мы — дураки, мы — идиоты, мы — шуты,
Нам ничего не полагается на старте,
А значит — можно смело ставить все на карту,
Идти ва-банк, воздвигнуть мир из пустоты,
Пройти дорогой самобытных,
Дорогой верящих в мечты.

Мы — королевство дураков, мы — ваше все,
И если кто из вас устал, упал, отстал —
Идите к нам, у нас все с чистого листа —
Законы социума, физики, природы,
А что до Мерфи — он сто лет как здесь не в моде,
Ведь всем известно: дуракам всегда везет,
И если ум кого и губит,
То глупость — всякого спасет.

Мы — дураки, мы королевство дураков,
Мы — черти что, мы состоим из переменных,
Шуты и голь, законодатели Вселенной,
Ведь если нам закон и писан —
То он таков.

Стихи Юльхен

Фарс.

Баночка крема, мастика, грим. В стеклянном флаконе черная тушь, а рядом, начисто вымытая, обязательно начисто вымытая, кисть. Пудра и десяток помад разных оттенков. Через час начнется спектакль, пора накладывать грим. Он привычным движением сел в продавленное кресло и посмотрел на себя. Приподнял брови, растянул губы, похлопал по щекам, потом перевел взгляд на свою косметику и тоскливо вздохнул. Впрочем, медлить не стоит. Привычными движениями старый актер наносил на лицо грим. Он делал это сотни раз. Каждое движение было отработано до мелочей. Закончив с тоном, мужчина принялся рисовать детали. Причудливо изогнутые брови, черные усы, закрученные на французский манер, к самому уху, яркий румянец... через три четверти часа из зеркала на него смотрел типичный шут, гротескный насмешник, правда, с грустными глазами. Зрители ждут от него фарса. Одного из тех, которые так удавались Мольеру. С примитивным сюжетом и предсказуемым финалом. Актер даже ухмыльнулся про себя, вспоминая сценарий. Он и Она любят друг друга, но Она замужем, а муж стар, зануден, жаден и богат. Но Он совсем другое дело. Он красив, умен и, увы, беден. Они сначала долго водят старика за нос, а потом всех выдает служанка. Ему же выпадает роль эдакого стороннего наблюдателя, дабы разогревать публику своими репликами по ходу пьесы. Глаза актера увлажнились, но он не позволил слезе скатиться по щеке. Давно прошло то время, когда ему приходилось плакать перед зеркалом в своей гримерной. Раньше он мечтал о трагедии, мечтал открыть людям истинную ценность любви, сострадания и самопожертвования, мечтал своей игрой заставить забыть о жестокости и равнодушии этого мира. Но они требуют другого. Ну что ж, фарс, так фарс.

Высоко подняв голову, твердой походкой, старый мастер направился на сцену. Через четверть часа начнется спектакль. Актер приоткрыл кусочек занавеса и посмотрел, как публика занимает свои места. Ни одного свободного места. Билеты на его представление раскупаются за два месяца. И случайных людей здесь не бывает.

В герцогской ложе семейство Корветов. Старинный и очень богатый род. Глава семейства не теряет своей стати и высоко держит голову, убеленную сединой. Рядом супруга и двое сыновей. Они только в этом году начали выходить в свет. Держаться с не меньшим достоинством, чем отец. Только, нет-нет, да и поглядывают на гибкие станы девушек в ложе напротив. Эти места принадлежат пожилой французской маркизе. Сегодня мадам Жоржено представила публике своих племянниц. Три очаровательные девушки окружили свою покровительницу. Внешние приличия соблюдены, хотя таких племянниц престарелая мадам представляет уже не первую сотню.

Немного ниже устраивается графиня Дорен. Не отступая ни на шаг, за ней следует смуглая индуска. Девушку привез из Индии муж графини, полковник Дорен. Поговаривают, что он убил всех ее родных во время восстания сипаев и из жалости притащил туземку через полмира на потеху своей вздорной жене. Та держит салон и ей постоянно нужно развлекать своих гостей. Ее салон один из самых популярных в Лондоне, а после появления иноземки, ему не стало равных. Именитые гости разглядывали девушку через свои монокли, как какую-то обезьянку или заморскую птичку. Трудно даже представить, какого ей после жаркого солнца своей родины оказаться под свинцовым лондонским небом. Вот графиня приветствует бароннесу Доусон. Обе старательно изображают радость, но ненавидят друг друга до потери рассудка. Поговаривают, что когда бароннеса узнала о появлении индуски в салоне Дорен, то выдрала на своей голове половину волос. В ее собственном салоне последней диковинкой была настоящая цыганка. Правда ее гадания уже всем наскучили, и свет переметнулся к Дорен и ее индуске.

Еще ниже можно разглядеть виконта Морена. Самый элегантный мужчина высшего света. Отлакирован до блеска. За его внимание борется не одна дама. А он, как всегда, смотрит на всех презрительно и высокомерно. Правда, поговаривают, что дела его не так уж и хороши. От наследства осталось очень мало и если он не урежет свои расходы, то скоро станет банкротом. Но представить виконта Морена без французской пудры и тончайших лайковых перчаток, без самого лучшего экипажа, без трости красного дерева с инкрустацией слоновой костью, воистину невозможно. Он скорее пустит себе пулю в лоб, чем позволит кому-нибудь перещеголять себя.

Капитан Роттен начал выводить свою дочь в свет. Говорят, это одна из красивейших дебютанток этого сезона и капитан рассчитывает на хорошую партию. Впрочем, так говорили про каждую, из присутствующих здесь матрон, обильно покрытых пудрой, которая плохо скрывает фальшивую доброту и желчную въедливость каждой из них.

Беглый взгляд по партеру. Несколько новых лиц. О некоторых пока еще ничего известно. А прочий контингент более знаком. Любовники и любовницы, землевладельцы средней руки, два промышленника, а кое-кого уже нет. Графа Болена. Значит совсем проигрался в карты. И виконта Лоренса тоже нет. Бедняга схватил шальную пулю на лисьей охоте.

Через минуту начнется спектакль. Актеры приготовились за кулисами. Первым публику встречает он. Публику, которая пришла смотреть на фарс, коего в их собственной жизни присутствует с избытком. И каждый ведет свою собственную игру, мнит себя великим актером и манипулятором чужих сердец, даже не замечая, что зрителей уже не осталось.

Сегодня будет новая актриса. Прежнюю совратил и опозорил Морен. Он часто практиковал такие шалости. Теперь девушка на содержании у мадам Жоржено. А жаль... Впрочем, ее предупреждали.

Через мгновение начнется спектакль. В горле привычно пересохло. И снова все, как в первый раз. Вот и занавес уже раздвигают. Теперь зрители видят часть декораций... вот уже сцена видна целиком... Сотни лиц... Сотни глаз... ДА БУДЕТ ФАРС!!!

История Мадам Фролкиной

Человек — это целый мир, параллельный мир:
В нем свои законы, своя природа, свои приметы.
Василиса боялась сближаться с другими людьми —
Это как оказаться одной на чужой планете,
Без поддержки и без совета.

Василиса читала книги по вечерам,
Уделяя немало мыслей иным мирам.

Человек — это целый мир, параллельный мир.
В нем своя погода, свои стихии, свои угрозы.
Василиса любила следить за другими людьми,
Как метеоролог, трудящийся над прогнозом,
Забывая подумать, как близок и неописан
Скромный мир по имени Василиса.

В параллельный мир часто надо уметь войти:
У кого-то — границы, таможня и вход по бумажке;
У кого-то стальные ворота и нет пути;
У кого-то калитка, да васильки и ромашки.
А вот этот существовал себе нарспашку,
Без условностей и ворот,
Так, что если кто попадет —
Не подумает ни на миг,
Что попал в параллельный мир...

Между тем, миры обычно населены —
Где-то мысли, а где-то вещи, и вот порою
Дозревает дело до мировой войны,
У которой свои злодеи, свои герои,
И бывает, что в суматохе не разобрать,
Кто извне, кто охоч до зла, кто привнес добра.

Василиса дружила как бы издалека,
Открывалась легко, но сама не стремилась в душу —
Созерцала, не зная, как часто граница тонка
Между миром и миром, как просто границу нарушить.
И не видя, как постепенно родной порог
Преступают гости из самых иных миров.

Человек — это целый мир — и опасный мир,
Тем опасней, чем больше кажется он знакомым:
Так и верится, будто ты непременно мил,
Заходи, раздевайся и чувствуй себя как дома,
Так и видится, будто ты здесь сидишь на троне,
И никто, даже самый храбрый, тебя не тронет.

Василиса казалась маленькой и бескостной,
Но — сколь многим случилось голову здесь сложить,
Не сроднившись с ее причудливым микрокосмом,
Не смирившись, что здесь уже существует жизнь.
Уходили ее герои, спешили мимо —
Да не так уж они и были необходимы.

Василисе нравился дом,
И, из всех уголков Вселенной,
Ей уютнее было в том,
Где она родилась на свет.
Только изредка снилось ей,
Будто должен быть непременно
Лучший мир, параллельный мир,
Без которого жизни нет.
После этих нечастых снов
Василиса была печальна:
Ни в одной из известных книг
Не нашла она этот мир.
Василиса вела дневник,
И не знала простую тайну:
В тот единственный из миров
Нас забрасывает случайно.

Человек — это целый мир, целый белый свет —
Не захватишь его, не освоишь его, не изучишь.
Заплутавшая где-то в дебрях твоих, человек,
Василиса училась быть чутче.

Василиса писала тебя в сероватой тетради,
Каждый шорох твой, каждую новую яркую краску,
Каждый ветреный след на озерной загадочной глади,
Только это — отдельная сказка.

Стихи Юльхен

Тень

По утрам находит сырая хмурь,
Ввечеру - торфяная гарь,
И живёшь, как пишешь - без крупных бурь,
С ярлыком на спине - "ударь",

Остаёшься гущей на самом дне,
И осадком на решете,
Говоришь, что истины все в вине,
Да вылавливаешь не те,

Ищешь виноватых, играешь роль,
Бродишь тенью среди теней,
И дробишь на цитаты чужую боль,
Не имея слов для своей.

Стихи Suboshi